Юрий, 72 - 2 июня 2014 19:54

Первый год в Киеве я попал в комнату к двум мадьярам - Бейла Фекете и Андре Косову. Большего землячества и стремление вернуться на родину ни у кого не видел. Они собирали земляков и устраивали чемпионаты по футболу, в поиске невест летали в каникулы переводчиками (а после возвращения писали "оперу" на товарищей. Мадьяры научили меня есть сырой болгарский перец с солью и познакомили с лезущим в глаза горьким перцем.
Мы научили Андре пить сырые яйца и он остался в Закарпатье. Бейле каждый раз попадала тухлятина. Он поступил в аспирантуру и всё равно уехал в Венгрию.

Непринуждённые отношения сложились в Киеве с Серёжей Яковенко, дружеско-партнёрские в деле похождений на танцы - с Николаем Левченко.

Практически, единственная прогулка с обучающейся на младшем курсе Мариной Ландо оставила впечатление рассудочной пророчицы. Марина предсказала, что мне скоро надоедят дамские приключения. Я поверил, а вот повода для развития не обнаружил.

Загадочная история получилась с одной брюнеткой. Хорошенькая, в общем-то, девушка пригласила на встречу, вела светскую дружескую беседу, но что-то не клеилось. Мы пошли в парк и над нашим холмом среди ясного неба прямо над нами стала сгущаться грозовая туча, загремел гром. Я заметил, мол вот и природа против нашего общения, не торопясь мы распрощались, я направился домой и в тот же момент стала таять и единственная туча.
Наверное, следовала понаблюдать и отыскать причины, но в тот момент я считал опасным искушать такие силы.

Наверное , единственный раз, когда я совершенно искренне и без какого-либо расчёта чуть было не предложил выйти за муж, приключился на последнем курсе.
Я познакомился с приехавшей на экскурсию Бакинской девочкой. Она рассказала о запирающих на замок последствиях принятия ухаживаний исполняющих до женитьбы малейшее желание местных "красавчиков", показала аналогичную озабоченность подружек. Чёрт дёрнул испытать уровень предпочтений - назначить встречу на то время, когда девочка должна была помогать провести осенние закупки родственникам. Она сказала "Да!"- но предупредила, что не сможет придти не своей воле. Я же умудрился не спросить ни телефона, ни адреса и остался без какой-либо возможности разыскать так глупо потерявшуюся находку.

В 1975 задружил с однокурсницами. С ними в комнате жили две младшекурсницы. С одной из них (имени не помню) произошла у меня до сих пор сохраняющая привкус досады примечательная история.
Я пригласил её на прогулку, и в памяти осталось одно вязкое молчание. - Как мы сидим перед общежитием, как испытываю тёплую симпатию и - с какой стороны ни взгляни - уважение, как её душа тоже мне открывается, как я изгибаюсь и заглядываю в лицо... а ни словечка для беседы (при неудержимой болтливости) у меня не находится. Больше я не проявлял, хотя и отмечал ожидание, внимания.
Межпланетный контакт не состоялся, осталось разочарование необладанием способности.

Второе оставившее впечатление межпланетного контакта событие произошло в 1990х в Горячем Ключе.
Раздавался телефонный звонок, рассказы об одиночестве и предложение познакомиться. А в голове - голос другой планеты и установка (теперь я был лучше подготовлен) - преодолеть расстояние. По телефону недоверие мы победили. В реальности (кажется, девчушка заглядывала посмотреть) я ей (будучи много старше, а дружба, по-видимому, с её стороны не предполагалась) не глянулся.

В те дни, когда я отвозил документы для перевода в Днепропетровск (а повернул в Киев), сестра Зина приехала погадать у пользующегося славой слепого кременчужанина. Он предсказал получение письма, продолжение учёбы и отложенное окончание института.
Я уже писал диплом, плавал в бассейне и удивлялся тому, что не сбывается предсказание. Вскоре произошло следующее. Мы решили привести на день рождения девчонок, за мной увязалась дежурная, случился скандал, я прикрыл и не выдал товарища и был сослан за это на два года в армию. (Роковой девочкой оказалась Марина Коган. Я оградил её от скандала, а заработал осуждение.)

Руководителем дипломного проекта был Юрин. Мне нужно было перепечатать йогу Фарера. Юрин познакомил с товарищами на кафедре, я сделал экземпляр на их долю и получил посвящение в сокровенный смыл "Чёрной стрелы"

В 1979 увлёкся Ларисой Сергеевой и переехал в Москву. Развёлся в 1987. Остались простые дружеские отношения.

В Москве я подружился с инструктором по большому теннису Володей Петровым и его женой Тамарой. На уровне телефонных звонков приятельские отношения сохраняются до нынешнего времени. Дружеские прекратились из-за пристрастного реагирования на несовпадающее мнение.

На теннисе познакомился с интереснейшей по развитости (также французского происхождения) Татьяной Рахмановой. Её муж был известным математиком, а слесарей закрепить умывальник в советском ЖЭКе не находилось. Татьяна упросила меня приехать. Оказалось, что крепление нестандартное, у меня под рукой нет нужного инструмента, и я уехал провожаемый тоскующим взглядом детей с досадным чувством невыполненного долга.
Впоследствие муж Татьяны уехал в Штаты, через несколько лет за ним последовала Татьяна, дочь Кира танцевала в ансамбле Моисеева... Так они и потерялись.